Ты за кого играешь?

Уже несколько лет, в октябре, на подступах к Москве идут ожесточенные бои. Поле, где когда-то стояли насмерть герои Бородинского сражения, вновь заволакивают клубы дыма, расчерчивают ломаные линии свежеотрытых траншей, оглашают хлесткие выстрелы винтовок и пулеметов. Красноармейцы держат свои позиции до последнего. Солдаты вермахта уверенно идут в атаку при поддержке бронетехники, но, так и не прорвав оборону, занятую бойцами РККА, с потерями отступают…

Опоздавшие родиться
Сегодня роли наших и ненаших играют реконструкторы. Эти люди посвящают изрядную часть своего свободного времени детальному изучению военной истории, документов, восстановлению мельчайших деталей военной формы и снаряжения стран – участниц Второй мировой.

37-летнего столяра-краснодеревщика Игоря Денисова в их ряды привело желание самостоятельно оценить, понять, чем жили, как воевали и о чем думали люди той эпохи.
– Самое интересное и трудное – докопаться до действительности, – говорит он. – Важна максимальная достоверность во всем.

Даже такие мелочи, как игра в карты на досуге, между боями, восстанавливаются с педантичной точностью. Реконструкторы умеют сворачивать письма треугольниками и делать самокрутки, многие говорят по-немецки. В их среде ходит шутка: «Реконструктор – это человек, опоздавший родиться».

Образ врага
Одним из условий вступления в клуб, особенно если он специализируется на немецких войсках, является отсутствие у «новобранца» желания пропагандировать идеи нацизма. Конечно, обращают внимание и на общую адекватность человека, готового взять в руки оружие.

Как ни странно, в нашей стране хватает тех, кто изучает войну с позиции противника.
 – Я выбрал ту сторону потому, что считаю ее интересной и малоизученной у нас и исторически, и психологически. Солдат есть солдат: его долг защищать свою родину и выполнять приказы. Да, с точки зрения морали – вопрос сложный. Но лично я считаю: не его вина в том, что страна, которой он служил, преследовала чудовищные цели.

– Да, я играю роль немца, – говорит Борис Лютиков, один из московских реконструкторов. – Но я отнюдь не поклонник Третьего рейха: у меня воевали и были тяжело ранены оба деда. Та война была противостоянием двух систем, двух диктаторов, но она трагически переломала судьбы многих миллионов и русских, и немцев. Для меня важно, какие выводы сделают новые поколения России и Германии через 60 лет после нашей победы.

Каждый «немец» имеет псевдоним. 29-летний строитель Александр Данилов, командир пулеметного расчета, объясняет:
– Псевдоним нужен обязательно: не отдавать же немецкому командиру приказы стрелкам с фамилиями Иванов, Петров, Сидоров! Особых правил выбора имени нет, его часто стараются привязать к реальным участникам восстанавливаемых событий.

Как стать солдатом
Реконструкторы – это прежде всего историки, но историки очень активные, готовые не только воссоздавать своими руками оружие и костюмы, но и разыгрывать целые представления из жизни ушедшей эпохи.

– Нужно по-настоящему интересоваться темой, – говорит рядовой штабной роты, связист, в «мирной» жизни сотрудник PR-компании. – Многие начинают заниматься реконструкцией, собирают необходимое снаряжение, а потом все бросают. Случайные люди встречаются везде. Нужно чувствовать время. Надев форму, ты должен и лицом, и нутром перевоплотиться в человека той эпохи. Смешно, если мы видим в гимнастерке и пилотке типичного офисного клерка. И потом, военно-историческая реконструкция – увлечение не из самых доступных.

– Придя в клуб, я был готов к расходам, – рассказывает Игорь Денисов. – Сами посудите: только обмундирование и амуниция стрелка саперного батальона вермахта обошлась мне в $600–800. Мы все восстанавливаем с энциклопедической точностью, отчасти своими руками. А ведь приходится еще оплачивать поездки на полигон, проживание и питание в полевых условиях. Члены военно-исторических клубов используют в своем снаряжении находки поисковиков, а они тоже недешевы.

Перед атакой
«Воевать» приходится довольно часто: то одни, то другие клубы устраивают «сражения» и «боевые операции». Многие стали традиционными, реконструкторы приезжают из разных концов страны и даже из-за рубежа. В «Бородинской битве» принимают участие несколько сотен человек из московских, подмосковных, питерских, белорусских, украинских военно-исторических объединений.
Далеко не все «мирные люди» с пониманием относятся к тому, что их современники одевают военную форму и идут в атаку под хлопки холостых выстрелов и вспышки пиротехнических устройств.

– Почему я этим занимаюсь? Знаете, самым ярким впечатлением для меня стал мой первый выезд на реконструкцию 9 мая 1998 года, – вспоминает москвич Вадим Федотов. – Мы «воевали» в поселке Сосновый Бор в Ленинградской области. Я тогда был нищим студентом. Долго и буквально по крупицам собирал снаряжение, делал форму. И вот мы наконец поехали на полигон. А там – настоящее сражение: с авиацией, взрывами! Перед атакой стало жутко. Чтобы на одну сотую ощутить то, что чувствовали бойцы перед атакой, я и занялся реконструкцией!