Заоблачные игры Алексея Ковалева

Хоккейный сезон этого года в разгаре, все игроки в отличной форме, но нервы на пределе: что нам готовит главное событие зимы-2006 – Олимпиада в Турине? Капитан сборной России по хоккею – о профессиональной и «мирской» жизни.

– Алексей, у вас есть опыт предыдущих олимпиад, только в этом сезоне на вашем счету уже 10 забитых шайб. Неужели игроки с такой «разминкой» могут волноваться перед турниром, который и длится-то меньше двух недель?
– Зато какой турнир! Если отправляться в Турин, только чтобы засветиться да других посмотреть, то можно и не волноваться, и не готовиться. Лично я не понимаю, зачем тогда вообще ехать! Нам победы нужны! Сейчас наша главная задача – поднять рейтинг России в хоккейном мире. Ведь и в НХЛ к олимпийским чемпионам совсем другое отношение, это каждый игрок понимает.

– Летом, когда можно было расслабиться где-нибудь на побережье, вы отправились по городам и весям проводить мастер-классы в детских спортивных школах. Зачем?
– В детстве моим кумиром был Харламов. Пацаном я сидел за бортиком и следил за игрой мастеров в тайной надежде на трофей: обломок клюшки из рук бога, да еще с автографом! Смотрел тогда команду мастеров по телевизору и представлял себя рядом с ними. А в этом году подумал: «А почему бы не осуществить мечту нынешних мальчишек?!» В результате они вышли со мной на одно поле и испытали тот самый, мой кайф! Я же убедился, что у нашего хоккея есть будущее.

– Вы выбирали лучших?
– Нет, я просто показывал им свою технику и старался дать возможность каждому почувствовать, что он – лучший игрок. В спорте беда в том, что как только выделяют одного, о других забывают и тем самым не дают профессионально вырасти, раскрыться.

– А кто решил сделать из маленького Алеши хоккеиста?
– До меня в семье никто с клюшкой не бегал. Мой отец не был профессионалом, но занимался волейболом, дзюдо. Он всегда хотел, чтобы я занялся спортом и не шатался по улицам. А мы жили в пяти минутах от стадиона, я видел, как другие дети играют в хоккей, мне тоже захотелось. Тренер поговорил с моим папой, и я сразу же приступил к тренировкам, потому что не мог ждать до завтра. Уже через две недели я был одним из лучших игроков, и всегда хотел быть лучшим.  Так все и началось.

– Сыновья Иван и Никита тоже будущие хоккеисты?
– Надеюсь! Дома уже стоят маленькие хоккейные ворота, есть детские клюшки, учу старшего Ивана ловить мячик с лету. Я сделаю все возможное, чтобы они тоже играли. Но коли не захотят, помогу освоить ту профессию, которую выберут. А пока просто стараюсь дать им больше, чем давалось мне в их возрасте.

– Больше и лучше, значит, дороже?
– Нет, просто хочу быть настоящим отцом и другом. Так что все свободное время посвящаю им: вместе и в салочки играем, и читаем, и мультики смотрим, но только самые лучшие – те, из нашего детства: «Трое из Простоквашино», «Малыш и Карлсон». У нас их столько! Можем видеотеку открывать! Исподволь пытаюсь донести до маленьких мужичков, что можно, а чего нельзя по жизни. Чтобы они росли с ощущением радости и хотели сделать счастливыми других.

– А вы романтик…
– Согласен! Моя жизнь полна романтики. Я все время делаю сюрпризы. Однажды после игры в Питтсбурге рванул в аэропорт и успел к ужину к жене в Нью-Йорк. Она дар речи потеряла, когда я просто шагнул из телевизора в кухню.

– Вы занимаетесь дайвингом, теннисом…
– …люблю боулинг, настольный теннис, футбол, на велосипеде езжу, плаваю, имею права на вождение самолета и вертолета, на саксофоне играю.

– На саксофоне?!
– 7 лет назад в Америке начал серьезно брать уроки у самого Игоря Бутмана. Два года мы занимались регулярно, но потом он уехал в Россию, а я играл матч за матчем. Но очень хотелось бы продолжить наши музыкальные занятия.

– А небо уже освоили?
– У меня в активе 10 вертолетных часов. Начал в Америке, а пока был в России, летал по Подмосковью на американце «Робинсон-44». Потом пересел на чешский двухпропеллерный самолет.

– Как говорят в Одессе: «Это две большие разницы»?
– Мне самолет ближе, им управлять легче! Вертушка требует невероятной координации движений, а в самолете я отдыхаю. Уже налетал 900 часов, это примерно 12 полетов. Самое длинное путешествие было из Нью-Йорка во Флориду. Я тогда за штурвалом провел 4,5 часа.

– В одиночку?
– Я человек команды: со мной всегда инструктор и оператор. В будущем обязательно сделаю фильм.